FinanceTheory Финансы: теория и практика

Годы углубления системного экономического кризиса: институциональная и производственная «ловушка»

К сожалению, правительство, проводя все эти годы политику не столько стабилизации де­нежной системы как важнейшего условия оживления экономики, сколько широкой поддержки производства, не сумело и его спасти от глубокого спада. Так, по данным А. Илларионова, объем ВВП в 1992 году сократился на 13%, в 1993-м - на 12,9% и в 1994-м - на 24,6%, т.е. за три года на 59% (эти данные только на доли процента отличаются от данных, приведенных Е. Еайдаром). Для такого спада производства было несколько объективных и субъективных причин, которые не связаны с реформами вообще и «шоковой терапией» в частности, поскольку в 1992-1994 годах в экономике Казахстана практически не применялись ни монетарные, ни немонетарные меры, которые способствовали бы сокращению объемов производства: сжатие денежной массы, бан­кротство и реструктуризация предприятий и др., а высокий уровень инфляции, который мешал возможности инвестирования производства, имел место еще в 1990-1991 годах, т.е. до реформы. Таким образом, причины обвального спада производства в эти годы надо искать вне поля ре­форм.

Отметим наиболее существенные из таких причин. Во-первых,

этот спад связан с инерци­онностью экономической системы. Это значит, что тенденция, которая уже происходит в ней, продолжится еще некоторое время после попытки ее изменения специальными мерами. Про­должительность этого времени зависит от фазы, в которой находится данная тенденция в момент запуска специальных мер, от их характера и действенности, комплексности, последовательности и решительности власти, с которыми они претворяется в жизнь. Поскольку к началу реформы экономика находилась уже в углубляющемся кризисе, падение производства нарастало, остано­вить этот процесс за один-два года в принципе было невозможно.

Во-вторых,

при отсутствии макроэкономической стабильности, в частности сохраняю­щегося и продолжающего нарастать инфляционного навеса, при постоянно обесценивающемся тенге и разваленной финансовой системе попытки оживить экономику были бессмысленными, и они оставались таковыми, пока страна не имела инфляции, исходя из мировой практики, ниже 40% в год и стабильные крепкие деньги. А добиться этого можно было только проводя последо­вательную и решительную, жесткую макроэкономическую, т.е. денежно-кредитную и фискаль­ную политику. Это подтвердилось опытом Польши, Албании, Латвии, Литвы, Словении, Чехии. Что касается Казахстана и России, то здесь опять телегу поставили впереди лошади.

В-третьих,

в Казахстане, как и во всех постсоветских странах, реформирование экономики проходило в условиях распада единого государства, единой высокоинтегрированной экономиче­ской системы, когда крепкие межреспубликанские хозяйственные связи, распадавшиеся еще со второй половины 80-х, перестали функционировать уже в первые годы реформы. Большинство предприятий практически лишились, с одной стороны, традиционных источников сырья, матери­алов, техники, потребительских товаров, а с другой - рынков сбыта своей продукции. Казахстан в 1990 году завозил из других союзных республик товаров на сумму около 14,5 млрд рублей, что составляет около 18,9%, и вывозил своих товаров на сумму около 7 млрд рублей, или 9% валово­го общественного продукта. Сальдо составляет 7,6 млрд рублей 'Есентугелов А. Проблемы перестройки хозяйственных связей Казахстана с другими независимыми бывшими союзными республиками СССР. Алматы, 1992. С. 8